В уголовном процессе одним из видов доказательств выступают показания потерпевших (то есть лиц, которым преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред), а также свидетелей (в качестве таковых выступают лица, которым известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела).
И если вещественные доказательства выступают «немыми свидетелями» и требуют того или иного обоснования и трактовки, то важность показаний прямых очевидцев преступления сложно недооценить. Сам факт обращения гражданина в правоохранительные органы с заявлением о том, что в отношении его совершено какое-либо противоправное действие, уже в самых общих чертах дает сотрудникам уголовной юстиции определенное представление о произошедшем. Конечно, уголовно-процессуальный закон требует провести по каждому поступившему сообщению о преступлении соответствующую процессуальную проверку, установить наличие достаточных оснований для принятия такого важного процессуального решения, как возбуждение уголовного дела.
В случае, если событие преступления, о котором подано заявление (сообщение), нашло свое подтверждение, то в рамках возбужденного уголовного дела реализуется процедура доказывания, предусматривающая сбор, проверку и оценку доказательств в целях установления всех значимых по уголовному делу обстоятельств.
К сожалению, на практике возникают ситуации, когда граждане по тем или иным причинам не желают давать показания о совершенном в отношении их преступлении либо об известных им обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела.
Статья 51 Конституции Российской Федерации предусматривает право каждого гражданина не свидетельствовать против себя самого либо своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Статья 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации к таковым относит родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев и сестер, дедушек, бабушек, внуков.
Во всех остальных случаях отказ от дачи показаний либо дача заведомо ложных показаний рассматриваются уголовным законом как преступления против правосудия, уголовная ответственность за которые предусмотрена ст. 307 и ст. 308 Уголовного кодекса Российской Федерации.
В текущем году Палехским районным судом уже рассмотрено два уголовных дела, связанных с дачей потерпевшими заведомо ложных показаний.
В первом случае женщина не захотела уличать своего сожителя в том, что он в порыве гнева сломал ей ногу, причинив тяжкий вред здоровью. Несмотря на то, что женщина просила очевидцев, а также прибывших медиков защитить ее от выходок разбушевавшегося сожителя, впоследствии она вдруг заявила следователю, что ногу сломала случайно, когда поскользнулась и упала. Судебный медик, проводивший экспертизу с целью установления характера и тяжести телесных повреждений у потерпевшей, не смог исключить возможность получения травмы ноги в результате падения. По требованию прокурора следователем была назначена ситуационная медико-криминалистическая судебная экспертиза, которая подтвердила правильность показаний очевидцев о том, что травма ноги образовалась в результате целенаправленных действий ее сожителя.
Итог данного дела такой: сожитель признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью), и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок два года шесть месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Сама же потерпевшая, которая, даже несмотря на наличие показаний очевидцев и результаты медицинских экспертиз, продолжала настаивать на невиновности сожителя, осуждена по ч. 1 ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложных показаний в суде и при производстве предварительного расследования — к штрафу в размере 20000 руб..
В другом случае гражданин, обратившийся в правоохранительные органы с сообщением о том, что на него напали и отобрали деньги, в суде свои показания изменил, заявив, что сам был должен преступникам и те требовали с него законно причитающийся им долг, когда явились в дом, где он остановился на ночлег. Такими заявлениями были обескуражены буквально все участники судебного разбирательства. Другой очевидец произошедшего тоже не внес ясности в суть отношений потерпевшего и явившихся «гостей», требовавших денег. И только престарелая женщина, хозяйка дома, оказалась «не по зубам» уже воспрявшим духом подсудимым и их защитникам. Она прямо и последовательно описала суть произошедших событий. Указала, как вели себя ночные «гости», что требовали с потерпевшего, угрожая в противном случае «прикопать». Во многом благодаря таким показаниям грабеж остался грабежом, а не «самоуправством», как на это рассчитывала сторона защиты. Когда приговор вступил в законную силу, потерпевший, изменивший свои первоначальные показания, предстал перед судом уже в качестве подсудимого и был осужден (в числе других преступлений) также и за дачу заведомо ложных показаний в суде к исправительным работам на срок 10 месяцев с удержанием ежемесячно 5 % из заработной платы в доход государства.
Во всех случаях уголовные дела против лиц, давших ложные показания, возбуждались на основании материалов, переданных прокурором по результатам судебных разбирательств, где и «всплывали» факты лжи, требующие уголовного преследования.